странный, он такой странный - глаза черные, быстрые, живые и сумасшедшие совершенно, и смотрит от в душу прямо, когда глазами вопьется, и голову чуть опустит, глядит исподлобья, а глаза ненормальные у него, не-нор-маль-ные
он словно закопался в эту свою непробиваемую броню, завернулся в выдубленную палящим солнцем шкуру, спрятался, глаза только оставил, свихнулся там внутри и глядит гуталиновыми дырами, пряча мягкое и теплое нутро
джим нутро это видел, касался, по локоть руки засунул, впиваясь в мягкое и нежное, под раскрытые ребра, больно, и теперь ребра схлопнулись, обросли плотью и бронью, и все, не сунешься, не тронешь: смотри в глаза - это все, что тебе осталось
спок, говорит джим, спок
тот вытягивается весь, всем длинным своим телом, и горло у него белое, открытое и беззащитное, мягкое такое горло, но только сунься тронуть - огрызнется, отпрянет
ударь - врежет в ответ, и нет в нем жалости ни к себе, ни к сопернику, а уж после первого удара так и вовсе наплевать ему
да, капитан, говорит он
и джим качает головой, ничего мол
ничего от тебя не хочу, ничего не нужно мне, живи, лечи раны, латай мягкое внутри, не трогаю я тебя
спок к боунсу ходит, джим знает это, знает, не знает только, зачем, не знает, чем он, джим, хуже
или знает
боунс спока не вскрывал никогда, не препарировал, не лез внутрь, не бил в мягкое
да все равно
какая разница