Пушист. Чешите.
Зашипел, коснувшись темной жидкости, серебристый камушек, съеживаясь и оседая на поверхности тонкой пленкой. Тяжелая деревянная ложка быстрыми движениями разболтала смесь, молодая рыжая ведьма откинула худой, выпачканной углем рукой прядь волос ото лба, размазав черноту по лицу, взялась за ложку двумя руками и, отдуваясь, принялась размешивать быстро густеющую смесь. Раздраженно швырнула щепоть красного порошка в котел, бросилась к ступке в углу:
- Не успеваю!
Растолкла в ступке травы и коренья, прыжком вернулась к котлу, потом снова к ступке, шуганула с лавки черного толстого кота, выдернув из-под него связку грибов, швырнула в котел, выхватила из варева:
- Перепутала!
Взвыл за порогом пес, ведьма повернулась, зло сплюнула на пол, бросила грибы, глядя, как чернеет и сворачивается варево. Устало пригладила волосы:
- Эх, все насмарку.
Глянулась в осколок закопченного зеркала, белозубо усмехнулась собственному вымазанному в саже и угле отражению - хороша, настоящая ведьма. Рыжие взлохмаченные космы, вся в грязи, дивно хороша!
Но кого же там принесло?
Демьян сжал рогатину в руках, оправил мятую серую рубаху. До ведьмина жилища - покосившейся потемневшей избушки - оставалась пара шагов, а рогатина выписывала в трясущихся руках разные кривые. Демьян шел за помощью, но кто ж не знает - к ведьме без оружия не суйся.
- Эй, мужик! - окликнул его высокий девичий голос. Демьян обернулся, наставляя рогатину, и тут же её опустил. Возле дуба стояла, облокотившись о ствол, молодая рыжая девка, худая, острогрудая еще. Бледненькая, нежнокожая, ничего такая. В черном каком-то балахоне, распахнулся почти, грудь видно, разнагишалась, бесстыдница. Скалится еще, зубы моет. Демьян сорвал крапивный росток, намереваясь стегнуть девку по голым от колен ногам:
- Ты что здесь делаешь, дура? Возле ведьмина жилья ошиваться! Домой беги, пока рогатиной не огрел!
Улыбка сошла с лица молодухи, лицо стало строгим, обострились черты, пропали смешливые складочки у глаз и глубоко обозначилась скорбная складка между бровями. И не молодуха вовсе, понял Демьян, лет двадцать шесть, а то и все тридцать ей.
Ведьма запахнула балахон, выпрямив девичьи тонкий стан, шагнула ближе, отводя рогатину худой рукой с длинными пальцами:
- Чего надо, Демьян?
Истинно ведьма, испуганно подумал Демьян, пытаясь перекреститься трясущейся рукой. Узкая холодная ладонь перехватила его запястье, устало и угрюмо ухмыльнулась ведьма:
- Ты туда ли пришел?
- Корова, - заблеял Демьян. - Заболела.
- Заболела, - хмыкнула ведьма. - Что с ней?
- Распухло вымя все, - язык заплетался, ведьма вздохнула и пошла к дому. Демьян пошустрил за ней:
- Мычит, тяжко ей.
- Мастит, наверняка, - равнодушно бросила ведьма, поднимаясь по покосившемуся крыльцу. Ощерил клыки здоровый черный пес, вздыбил шерсть на загривке. - Проходи, не бойся.
Демьян прошел за ней, шарахнулся - длинной тенью скользнул мимо и свернулся на лавке черный кот. У, дьявольское отродье - погрозил ему кулаком Демьян, повернулся к ведьме:
- Единственная коровенка, худо без неё.
- Верю, - ведьма протянула ему мешочек и баночку. - Мазью мажь каждый вечер, вымя массируй. А порошок раствори и пои, через два дня опухоль спадет, сдои и первый удой выплесни. И вымя вымой. Все?
Демьян помялся, сжимая в руках ведьмины дары. Вскинул глаза:
- Дочь старшая, Марьяна... Нет счастья ей, хоть замужем.
- Ну так что? - ведьма презрительно дернула красивым ртом. - Я, чай, не сваха.
- Государыня ведьма! - Демьян повалился к босым ногам хозяйки, та успела испуганно отдернуть подол. Зашипел кот. - Помоги! Не дает ей бог детей, помоги, государыня! Что угодно сделаю, хоть душу отдам, только дай ей счастья!
Ведьма устало опустила руки, тронула мужика за плечо:
- Вставай... Пол не мыт...
Демьян неуклюже поднялся, заполнив собой пол-избушки - медведь-мужик. Потоптался. Ведьма вздохнула.
Демьянову Марьяну ведьма знала. Девка была приветливая, в ведьмином лесу бывала часто, собирала травки на отвары. Светлая, расцвеченная солнечными пятнами. Тяжким пятном висело на ней пятно нероды.
Ведьма пожевала тонкую нижнюю губу, вздохнула:
- Нерода...
- Неужто сделать ничего нельзя?
- Отчего нельзя, можно... Только тяжко ей будет.
Демьян смотрел на ведьму высветленными годами и горем глазами. Ведьма вздохнула, вынула из рукава крохотный вышитый мешочек, подала - собранная в полнолунье кроваво-красная травка, долго караулила её ведьма, сорвать успела всего один пучок, перемалывала долго, любовно готовила порошок:
- Бери. Давай вместе с пищей. Больно это будет, очень больно. Но нерода уйдет.
Демьян трясущимися руками принял драгоценный дар, бросился к ведьме, припал к её руке и выскочил из избушки. Ведьма посмотрела ему вслед, раздраженно топнула ногой:
- Ни здрасьте, ни спасибо!
Заурчал черный кот, обвившись вокруг ноги. Ведьма наклонилась, рассеянно потрепала его по лобастой башке.
- Не успеваю!
Растолкла в ступке травы и коренья, прыжком вернулась к котлу, потом снова к ступке, шуганула с лавки черного толстого кота, выдернув из-под него связку грибов, швырнула в котел, выхватила из варева:
- Перепутала!
Взвыл за порогом пес, ведьма повернулась, зло сплюнула на пол, бросила грибы, глядя, как чернеет и сворачивается варево. Устало пригладила волосы:
- Эх, все насмарку.
Глянулась в осколок закопченного зеркала, белозубо усмехнулась собственному вымазанному в саже и угле отражению - хороша, настоящая ведьма. Рыжие взлохмаченные космы, вся в грязи, дивно хороша!
Но кого же там принесло?
Демьян сжал рогатину в руках, оправил мятую серую рубаху. До ведьмина жилища - покосившейся потемневшей избушки - оставалась пара шагов, а рогатина выписывала в трясущихся руках разные кривые. Демьян шел за помощью, но кто ж не знает - к ведьме без оружия не суйся.
- Эй, мужик! - окликнул его высокий девичий голос. Демьян обернулся, наставляя рогатину, и тут же её опустил. Возле дуба стояла, облокотившись о ствол, молодая рыжая девка, худая, острогрудая еще. Бледненькая, нежнокожая, ничего такая. В черном каком-то балахоне, распахнулся почти, грудь видно, разнагишалась, бесстыдница. Скалится еще, зубы моет. Демьян сорвал крапивный росток, намереваясь стегнуть девку по голым от колен ногам:
- Ты что здесь делаешь, дура? Возле ведьмина жилья ошиваться! Домой беги, пока рогатиной не огрел!
Улыбка сошла с лица молодухи, лицо стало строгим, обострились черты, пропали смешливые складочки у глаз и глубоко обозначилась скорбная складка между бровями. И не молодуха вовсе, понял Демьян, лет двадцать шесть, а то и все тридцать ей.
Ведьма запахнула балахон, выпрямив девичьи тонкий стан, шагнула ближе, отводя рогатину худой рукой с длинными пальцами:
- Чего надо, Демьян?
Истинно ведьма, испуганно подумал Демьян, пытаясь перекреститься трясущейся рукой. Узкая холодная ладонь перехватила его запястье, устало и угрюмо ухмыльнулась ведьма:
- Ты туда ли пришел?
- Корова, - заблеял Демьян. - Заболела.
- Заболела, - хмыкнула ведьма. - Что с ней?
- Распухло вымя все, - язык заплетался, ведьма вздохнула и пошла к дому. Демьян пошустрил за ней:
- Мычит, тяжко ей.
- Мастит, наверняка, - равнодушно бросила ведьма, поднимаясь по покосившемуся крыльцу. Ощерил клыки здоровый черный пес, вздыбил шерсть на загривке. - Проходи, не бойся.
Демьян прошел за ней, шарахнулся - длинной тенью скользнул мимо и свернулся на лавке черный кот. У, дьявольское отродье - погрозил ему кулаком Демьян, повернулся к ведьме:
- Единственная коровенка, худо без неё.
- Верю, - ведьма протянула ему мешочек и баночку. - Мазью мажь каждый вечер, вымя массируй. А порошок раствори и пои, через два дня опухоль спадет, сдои и первый удой выплесни. И вымя вымой. Все?
Демьян помялся, сжимая в руках ведьмины дары. Вскинул глаза:
- Дочь старшая, Марьяна... Нет счастья ей, хоть замужем.
- Ну так что? - ведьма презрительно дернула красивым ртом. - Я, чай, не сваха.
- Государыня ведьма! - Демьян повалился к босым ногам хозяйки, та успела испуганно отдернуть подол. Зашипел кот. - Помоги! Не дает ей бог детей, помоги, государыня! Что угодно сделаю, хоть душу отдам, только дай ей счастья!
Ведьма устало опустила руки, тронула мужика за плечо:
- Вставай... Пол не мыт...
Демьян неуклюже поднялся, заполнив собой пол-избушки - медведь-мужик. Потоптался. Ведьма вздохнула.
Демьянову Марьяну ведьма знала. Девка была приветливая, в ведьмином лесу бывала часто, собирала травки на отвары. Светлая, расцвеченная солнечными пятнами. Тяжким пятном висело на ней пятно нероды.
Ведьма пожевала тонкую нижнюю губу, вздохнула:
- Нерода...
- Неужто сделать ничего нельзя?
- Отчего нельзя, можно... Только тяжко ей будет.
Демьян смотрел на ведьму высветленными годами и горем глазами. Ведьма вздохнула, вынула из рукава крохотный вышитый мешочек, подала - собранная в полнолунье кроваво-красная травка, долго караулила её ведьма, сорвать успела всего один пучок, перемалывала долго, любовно готовила порошок:
- Бери. Давай вместе с пищей. Больно это будет, очень больно. Но нерода уйдет.
Демьян трясущимися руками принял драгоценный дар, бросился к ведьме, припал к её руке и выскочил из избушки. Ведьма посмотрела ему вслед, раздраженно топнула ногой:
- Ни здрасьте, ни спасибо!
Заурчал черный кот, обвившись вокруг ноги. Ведьма наклонилась, рассеянно потрепала его по лобастой башке.